Мир Гаора. 4 книга. Фрегор Ардин - Татьяна Николаевна Зубачева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Моорна всхлипнула и, схватив промокашку, стала сушить лежавший перед ней лист, пока не расплылись чернила. Огонь Великий, после лета нет вестей, а Стиг исчез, и теперь последняя ниточка оборвалась… Огонь Великий, Огонь Справедливый…
— Моорна, — донеслось издалека, — готово?
— Сейчас, — сердито ответила она, ещё раз промокнула пятна от слёз и уже осознанно вернулась к обзору художественных выставок.
Надо работать и ждать. От её слёз и переживаний ему легче не станет. И вообще. Да, надо будет зайти к матери Стига. И отправить детям Кервина поздравления. Как детям всех сотрудников. Это они здорово придумали. Ведь официально Кервина убили грабители, а Стиг просто исчез. Вышел утром из дома и исчез. Даже обыска ни на квартире, ни в конторе не было. Исчезновение — это просто… ни на семью, ни на друзей никак не ложится. К матери Стига она зайдёт в первый день четвёртой декады, нет, в этот первый ещё праздничный день они с Торсой устроят свой «девичник», Торса обещала нечто необыкновенное, ну, так с её средствами и связями всё возможно, и с Торсой они дружат с гимназии, так что одалживаться у Торсы вполне допустимо и прилично, но тогда, значит, к матери Стига на следующий уже будничный день, а в праздничный вечер она ей позвонит, поздравит, пожелает и договорится о встрече. Удивительная женщина! Теперь понятно, почему Стиг был таким. И… он. Да, попросить у матери Стига ту фотографию с каминной полки. Где Стиг в новенькой парадной форме выпускника университета и он, тоже в парадной форме со всеми наградами. Красивая фотография, сделанная в лучшем фотоателье Аргата. И ту, где они оба ещё курсанты, на летней полевой практике. Да, эту обязательно, фотография любительская, надо скопировать, пока не потускнела…
Моорна ещё раз перечитала получившийся текст, сколола листки и побежала с ними к Арпану.
* * *
Аргат
Королевская Долина
«Орлиное Гнездо»
Зима
3 декада
1 день
Новогоднего праздника Гаор ждал с угрюмой покорностью. Вернее, ничего он не ждал и понимал, что ждать нечего. Что-то последнее время у него начало здорово путаться в мозгах, часто кружилась и болела голова, как после контузии, аггел, что-то, похоже, всё-таки там у этой сволочи в белом халате ему вкололи. И хозяин как с цепи сорвался. Начинает командовать, тут же забывает, велит гнать, а адрес не говорит… иной раз так весь день вокруг Аргата и носится. А дни совсем короткие стали, да ещё когда облачно, так и ездишь с фарами. И быстрая езда уже не радовала: мешало сознание бессмысленности этой гонки и собственной обречённости. Он выжил, а зачем? Белым конвертам в гараж Ардинайлов не прорваться, а если вдруг и будет чудо, то… то не может он ни аггела, ни копчёного, ни палёного, никакого. Приходит в казарму и падает без сил, и даже увидеть заветную папку не может, смутно, как сквозь туман, просвечивает — и всё. А уж открыть, что-то написать… Ну, и стоило выживать? И почему-то вдруг вспомнилось когда-то услышанное: «И стоило там корячиться, чтобы сюда попасть?». А кто это сказал, когда, почему… не помнит. Тает всё. Ну… ну всё — так всё, финиш — так финиш, «печка» — так «печка» … а против собак на праздник выставят… стоит отбиваться, чтоб и дальше лямку тянуть? Отжать педаль газа и по прямой… куда ни вмажешься — один конец.
Он всё чаще думал об этом, преодолевая боль и путаницу в мыслях.
И… и не делал задуманного. И не потому, что на что-то ещё надеялся, чего-то ждал, а… а аггел знает почему. То ли привычка к послушанию, то ли ещё что-то удерживало его от последнего рывка навстречу Огню.
Дни тянулись тусклой неразличимой чередой. Всё было далёким и ненужным. Оттуда к нему доносились голоса, хозяйские приказы, чьи-то вопросы… Он отвечал, почему-то не путаясь и не ошибаясь, ел, спал, чистил и гладил форму, учил Вьюнка, даже тренировался, но это всё там, далеко, это его тело, а не он. И день за днём, день за днём, день за днём…
…А потом опять началось. Внезапно, непонятно и страшно. Как ночная бомбёжка или танковая атака…
— В Дом-на-Холме, — приказал, устраиваясь на заднем сиденье лимузина, Фрегор. — Гони!
— Да, хозяин, — равнодушно ответил Гаор. — В Дом-на-Холме.
И почему-то испытал даже облегчение. Что бы ни было, но хоть что-то будет.
Но вначале ничего нового не было. Ему приказали ждать, и он остался сидеть в лимузине в подземном, как всегда безлюдном и забитом машинами гараже, сумрачном, несмотря на обилие ярких белых ламп. Откинувшись на спинку сиденья, Гаор дремал с открытыми глазами, равнодушно ожидая выхода хозяина. Но ждать пришлось недолго. Всего каких-то два периода с несколькими долями. И был Фрегор не один, а с Венном. Тут уж держи ухо востро. От этого тихушника одни неприятности. Как и положено на лимузине, Гаор вышел встретить хозяина. Радостно оживлённого и словно помолодевшего.
— Нет, ты подумай, как удачно! — ликовал Фрегор, продолжая явно начатый раньше разговор. — Прямо удача из удач. Представляешь, на празднике меня не будет, и их поганых рож я не увижу — раз! Заявление у меня приняли, и оно теперь потихоньку будет оформляться — два! А меня в Аргате нет, и я тут прямо-таки не при чём — три! А инспекция убыточной не бывает, сам знаешь, это — четыре! Представляешь?!
Из его возбуждённой болтовни Гаор сразу уловил главное для себя. На праздник они — он не сомневался, что хозяин возьмёт его с собой — из Аргата куда-то уезжают. А значит, праздничные паскудства и безобразия обойдутся без него! В тусклом, бесцветно-белом мареве, все эти дни затягивавшем мир, проступили цветные пятна и силуэты. Возможно, он не удержал лицо, или глаза блеснули, но Венн, бросив на него быстрый и очень внимательный взгляд, улыбнулся и… и даже подмигнул ему?! Гаор мгновенно насторожился.
Но… обошлось. Фрегор ничего не заметил и сел, наконец, в машину. Гаор захлопнул за ним дверцу и занял своё место.
— Домой, Рыжий, — распорядился Фрегор. — Будем собираться.
— Да, хозяин, — привычно
